Таким образом, агрессивная энергия (импульс, влечение) как нечто «вмонтированное» природой в организм с целью его разрушения и возврата в состояние неопределенности, согласно Фрейду, проявляется в основном как действие агрессора (субъекта), наносящего вред другому (объекту, жертве агрессии). Эта разрушительная сила неудержимо стремится вырваться наружу, она не подчиняется воле человека, а, следовательно, и не управляется. Последнее обстоятельство существенно снижает в современных условиях эвристическую и практическую ценность теории агрессии Фрейда. Получается, что человек агрессивен по своей природе, и тут уж ничего нельзя сделать. С таким выводом можно согласиться по отношению лишь к инстинкту, как части агрессии, но в интегральном плане в агрессию входят и другие составляющие, посредством которых представляется возможным воздействие на нее в целях управления и контроля.

По мнению известного этолога К. Лоренца, человеческая агрессия точно так же, как и влечение у Фрейда, имеет биологическое происхождение, питается из постоянного энергетического источника и не всегда является результатом реакции на некое раздражение. Однако у Лоренца агрессия - это не инстинкт разрушения, а движущая сила борьбы за выживание и адаптацию организма к социальной среде. Если так, то как тогда быть с разрушительными войнами, с массовой жестокостью и насилием? Сам ученый связывает это с нарушением функций инстинкта агрессии, который в принципе должен был бы поддерживать жизнь, а он ее разрушает. И виной тому, считает Лоренц, являются издержки культуры, которые давят на человека и не дают осуществляться естественному выходу агрессивной энергии. Решение этой проблемы он видит в разрядке агрессивности на замещающий объект. «Переориентирование агрессии, - подчеркивает К. Лоренц, - это самый простой и самый многообещающий способ обезвредить ее. Она довольствуется замещающими объектами легче, чем большинство других инстинктов, и находит в них полное удовлетворение» [4, с 235].

Если Лоренц прав, то среди спортсменов, к примеру, не должно быть насильников, ведь они имеют возможность в спортивных тренировках и состязаниях давать выход своей агрессивной энергии естественным путем. Увы, это не так (спортивные навыки все чаще используются в рэкете), а значит, одних усилий по переориентированию агрессии будет явно недостаточно, чтобы искоренить насилие.

Обстоятельному анализу феномен агрессии подвергнут в работе Эриха Фромма «Анатомия человеческой деструктивности». Исследование агрессии в ней ведется комплексно, с широких социально-философских позиций и с использованием новейших данных нейрофизиологии, психологии животных, палеонтологии и антропологии. Фромм пытается преодолеть ограниченность различных психоаналитических, психологических и социобиологических концепций. Философ занимает примирительную позицию по отношению к двум основным парадигмам агрессии - инстинктивистской, возводящей все разрушительное в человеке к животному началу, и бихевиористской - выводящей деструктивность из социальной среды. Человек - существо биосоциальное, он одновременно и биологический индивид, и личность как представитель конкретного социума. Отсюда, действительно, было бы верно агрессивное поведение связывать с двумя началами: врожденным (внутренним) и социальным (внешним), рассматривая это как принцип в исследовании агрессии. В этой связи Фромм предлагает различать два совершенно разных вида агрессии: доброкачественную (оборонительную) и злокачественную (деструктивную, жестокую). Первый вид роднит человека с животными и выполняет биологическую функцию защиты организма; второй - деструктивность - присущ только человеку и является продуктом социума. Фромм особо подчеркивает, что только человек является убийцей, в отличие от животных. Он обоснованно вводит такие понятия как «биофилия» и «некрофилия». Биофил стремится ко всему живому, растущему, а некрофил - к мертвому, механическому, разлагающемуся. Яркий пример некрофила - Гитлер, чья деструктивная личность подробно анализируется в данной работе.