Прежние государственные границы между Востоком и Югом Украины, с од­ной стороны, и Западом, — с другой, различимы до сих пор: именно они превраща­ют Украину из единого государства в политическое «сообщество регионов».

Если Запад Украины выступает за более решительные шаги в области экономи­ческих реформ и «прозападную» ориентацию Украинского государства, то Восток и Юг ориентированы на Россию не только в силу культурно-исторических мотивов, но и своей экономики — здесь расположен нерентабельный Донецкий угольный бассейн и предприятия ВПК, бывшие прежде звеньями в производственных цепях союзной оборонки.

Немаловажным фактором, дестабилизирующим украинскую государственно­сть, является и кроме самого состава населения страны и его культурно-языковая политика.

Русских на Украине (11 млн. чел., около 20% всего населения) вообще трудно назвать национальным меньшинством, особенно если принять во внимание тот факт, что около половины граждан Украины и подавляющее большинство жителей Восто­ка и Юга называют русский в качестве более привычного и удобного средства обще­ния (81,5%, ср. на западной Украине 23,0%).

Между тем после распада СССР все делопроизводство было постепенно переве­дено на украинский язык, более того, по свидетельству А. Миллера, большинство законодательных актов публикуется сегодня исключительно по-украински, что впрямую нарушает права русского и русскоязычного населения республики. В сред­ней школе русская литература попала в раздел иностранной, а высшая школа в перспективе должна стать полностью украиноязычной. Для жителей востока сохра­нен лишь один российский телеканал ОРТ, на западе уже два года нет и этого.

Совершенно очевидно, что подобная политика не прибавляет «любви» к укра­инскому языку и культуре, но служит конфликтогенным фактором на ценностно-символической стадии его развития.

Украина — не федерация, и, следовательно, государство национальное. Однако какой «национализм» имеется в виду — этнический или политический?

Если обратиться к Конституции, то украинская нация вбирает в себя всех граж­дан республики независимо от этнического происхождения. Однако многие полити­ки считают этнических украинцев «государствообразующим» элементом, русских же — «мигрантами» (по аналогии с Прибалтикой). Кроме того, крайние национали­сты вообще сожалеют о слишком быстром и легком процессе обретения Украиной своей независимости, что не позволило в полной мере сформировать в массовом сознании образ «исторического врага» — русского человека.

По данным социологического опроса 1996 г., проведенного в десяти крупней­ших городах Восточной Украины, 64% опрощенных скорее не согласны или совер­шенно не согласны с тем, что провозглашение независимости Украины было пра­вильным политическим решением. Не случайно лозунги «сближения с Россией» и «повышения статуса русского языка и культуры» стали наиболее популярным ин­струментом в борьбе за электорат Востока и Юга Украины, инструментом, кото­рым, между прочим, удачно воспользовался впоследствии нарушивший взятые на себя обязательства президент Кучма.

В этих условиях становится ясно, что попытки формировать этническую нацию, могут привести только к одному исходу — дестабилизации политической жизни, а в перспективе — и к развалу исторически «выстраданного» государства. С учетом глубокой региональной специфики фиксация в Конституции Украины принципа уни­таризма противоречит здравому смыслу самосохранения.

Современная Украина как сообщество регионов, а не государство в подлинном смысле слова, продолжает оставаться весьма уязвимой системой с ограниченным запасом прочности. Именно поэтому стремление утвердить свою идентичность за счет отталкивания и даже отвержения России и всего русского, хотя и представляет­ся наиболее простым способом формирования украинского национального самосо­знания, на деле может привести к «разлому» всего политического пространства Украины.